По высказыванию Абу-ль-Фараджа,
душа в которой отсутствует мудрость, мертва. Но если обогатить ее учением, она оживет, подобно заброшенной земле, на которую пролился дождь.
На современном этапе в психотерапии отсутствует понятие «душа», то есть то, о чём сказал когда-то Л. С. Выготский: «человека забыли...».
Перекликается с ним и высказывание М. Мамардашвили: «человеческое предназначение: стать Человеком».
Смысл этих выражений наиболее полно раскрыт у Б. С. Братуся:
Предельное для каждого услышать: «Се человек», – не характер, не иерархия мотивов, не личность даже, а именно человек!.
Говоря о духовности человека, прежде всего, имеется в виду его нравственный строй, способность руководствоваться в своем поведении высшими ценностями социальной, общественной жизни, следование идеалам истины, добра и красоты.
Р. Л. Лившиц в работе «Духовность и бездуховность личности» пишет, что любой кто решится высказать суждение о сущности духовности, рискует оказаться в одиночестве – настолько широким и неопределенным является смысл данного понятия.
Так, П. В. Симонов трактует духовность как качество личности, которое может быть реализовано только в плане отношения личности к другим людям, связывает духовность с ценностями альтруизма, бескорыстием и самоотречением.
На вопрос, что же такое духовность, А. И. Подберезкин отвечает, что это
преобладание высших духовных моральных интересов над материальными, наличие высоких гражданских, этических, эстетических идеалов.
По определению У. С. Хэтчера, духовность есть
процесс полного, адекватного, правильного и гармоничного развития духовных способностей человека.
И. В. Силуянова определяет духовность как «…управление собой с целью достижения максимальной независимости от ...условий с целью сопротивления и активного воздействия на них с помощью смысложизненных ценностей и идеалов».
Отталкиваясь от представления о духовности как свободе по отношению к витальным влечениям, можно говорить и о том, что духовность – это погруженность личности в мир высших ценностей (концепции С. Л. Франка и В. Н. Шевченко), и идею об интенциональности сознания как сути духовности (концепция В. И. Стрелкова) и т. д.
Таким образом, духовность – сложное многомерное понятие.
До настоящего времени не существует общего согласия в определении духовности.
Тем не менее, на важность рассмотрения вопросов духовности в психотерапии указывали такие авторы, как К. Юнг, В. Франкл, А. Маслоу и Р. Мэй.
По мнению С. Глэддинга духовность, относят
к уникальному личностно значимому опыту трансцендентного характера, который ассоциируется с единением и благом.
Таким образом, духовная жизнь человека зачастую включает активный поиск способов преодоления ограниченных рамок своего обыденного существования, чтобы стать ближе к смыслу жизни, в том числе к исключительности высшего божества.
В психотерапии происходит рост интереса к вопросам духовности и понимания ее значения для благополучия тех, кто обращается за помощью и стремится поддержать свое собственное психическое здоровье.
И в настоящее время миссия психотерапевта как раз и заключается в привнесении сферы духовности в свою работу.
Так как психотерапевт, заинтересованный в работе с обладающим духовным мировоззрением клиентом, легче достигнет результата, если продемонстрирует то, что он разделяет убеждение о важности духовности в жизни клиента.
При этом психотерапевту желательно использовать язык и образы, конгруэнтные мировоззрению клиента, что требует внимания к его культурным особенностям, а также действий в соответствии с этическими стандартами.
По мере того как психотерапевт начнет обращаться к клиенту как к целостной личности, вопрос о духовности клиента или о его духовных ресурсах во многих случаях приобретет фундаментальное значение.
Источники духовности могут быть или в философском учении или в религиозной вере.
Независимо от форм, принимаемых духовностью, этот аспект жизни клиента может быть усилен способами, увеличивающими его сосредоточенность на своей жизни.
Это помогает больше ценить жизнь, не преуменьшая при этом собственной значимости.
Д. Келли выявил в результате обследования репрезентативной выборки американских психотерапевтов, что большинство респондентов относят духовность к своим жизненным ценностям (даже больше, чем официальную религию).
Во многих случаях личная духовность или религиозность психотерапевтов может обеспечить ценностную базу для того, чтобы подстроиться под духовные и религиозные запросы клиентов.
Таким образом, психотерапевтам следует учитывать не только духовность клиентов, но и свои собственные духовные ценности.
Завершая разговор о том, насколько может быть полезна и приемлема для нашей, пытающейся вернуться к своим духовным корням цивилизации психотерапия, хочется заметить, что на родине психиатрии тоже живут христиане.
Мы должны иметь мужество и мудрость учиться у них тому, чему стоит поучиться. Мы заимствовали и продолжаем заимствовать технические и технологические достижения других народов.
Православными христианами (если мы таковы) от этого быть не перестанем. «Знание поверхностное удаляет от Бога, знание глубокое — приближает к Нему». (В. Ильин)